Фашизм изменчив и всегда подстраивается под условия и обстоятельства. Именно эта мимикрия и не позволяет дать точную классификацию идеологического явления. И именно поэтому, несмотря на определенные схожести, различные фашистские организации и течения ведут себя по-разному. Тождественные в целом итальянский фашизм и немецкий национал-социализм при внимательном рассмотрении продемонстрируют очень принципиальные различия. Так же, как испанский франкизм и французский фашизм, которому, в отличие от своих братьев, не удалось занять место у руля страны, окажутся во многом разными, хотя ведь оба есть фашизмы.
Такая многоликость была замечена практически в самом начале становления фашистской идеологии не только Тольятти и другими антифашистами, но и даже приверженцами нового правого движения. Например, новоявленными русскими фашистами, которыми стали некоторые белоэмигранты, осевшие в разных странах; они не смогли прийти к общему согласию именно из-за того, что кто-то тяготел к «классическому» фашизму Муссолини, а кто-то попал под влияние германского национал-социализма. Притом каждая из русских фашистских организаций к уже известным основам добавляла что-то свое или переделывала идеи фюрера и дуче под свои потребности. Но дух фашизма белоэмигранты прочувствовали полно и, думается, даже лучше, чем отцы-основатели этой идеологии. «Старый русский фашист» Вячеслав Новиков8 в своей речи на торжественном собрании корниловцев в Париже 18 сентября 1938 года сказал примечательные слова: «Фашизм есть универсальная доктрина, и поэтому нет другого исхода: Россия возродится, и она будет Россия Национальная!... Чудодейственным образом лозунги Белого Движения и Фашизма совпадают».
И тут «старый русский фашист» был прав. Фашизм-то – очень универсальная доктрина, которая может использоваться в нужных целях в различных вариациях. И, думается, один из скрепляющих элементов, которого не хватает для полного понимания этого явления, и есть этот самый универсализм фашистской идеологии. Это - рецепт ее долгой жизни.
Фашизм сродни детскому конструктору. Дается определенный набор деталей, и ты их соединяешь по приложенной схеме или по своим идеям. Часть деталей из этого процесса исключаются, но набор-то не меняется. Убрал антисемитизм и террор, но остались антикоммунизм и национализм. Сделал основой империализм, но не включил в конструкцию антипарламентаризм. И так до определенной конечности. Конечно, у других идеологий тоже есть свой набор, но он обычно нарушается привнесением чужеродных деталей, которые не помогают устойчивости конструкции, что приводит к явным или не очень явным, но впоследствии чреватым деформациям. В итоге, либо происходит разрушение, либо реконструкция с принудительным исключением чужеродной детали. У фашизма же есть свои рамки, свой набор исключительных деталей, которые ограничены коробкой с конструктором. И каждый ребенок (читай - властитель, собирающий фашизм) просто делает нужную ему конструкцию, в том числе и с учетом ошибок его предшественников.
Давайте попробуем уточнить набор конструктора «Собери фашизм».
В первую очередь, это антикоммунизм и антисоциализм. Эта деталь упоминается у всех идеологов всех фашизмов: от Муссолини до белоэмигрантского русского фашиста Ильина. И именно эта идея импонировала, например, британскому политику Уинстону Черчиллю, который до середины 1930-х особо не скрывал свое восхищение фашизмом. «Если бы я был итальянцем, то я был бы полностью с вами от начала и до конца в вашей победоносной борьбе против ленинизма» (из выступления У.Черчилля в Риме в январе 1927 года)9.
Второй деталью будем считать национализм. Притом фашистские течения используют весь спектр этого явления: от умеренного, как это декларировали некоторые русские фашистские организации 1920-30-х годов, до радикального, примером чего выступает гитлеризм.
Сюда можно добавить и палингенез. Эту особенность фашизма в 1990-е годы вывел британский исследователь Роджер Гриффин. По его мнению, фашизму присуще т.н. новорождение (не возрождение), сотворение заново, нации. Палингенез обращается к прошлому страны и нации, притом делая упор на «нужные» страницы и персоны истории, разрывая ее целостность и мифологизируя в угоду новорождения. Такой подход встречается практически у всех фашистских идеологий.
Третья деталь – это капитализм с правом частной собственности. Как писал в 1939 году немецкий философ Макс Хоркхаймер, «Тот, кто не готов говорить о капитализме, также должен молчать и о фашизме». Капитализм, конечно, не стал главной причиной для фашизации той или иной страны, так как корни фашизма лежат исторически глубже рубежных переломов 20 века и начинал он развиваться, например, в той же царской России (протофашизм Александра III, что по времени, кстати, совпадает с формированием протофашизма в Великобритании)10. Но капитализм дал полноценную жизнь фашизму, что трудно опровергнуть. И фашизм чутко оберегал частную собственность. И в Италии, и в Германии, и в Португалии, и в программах различных фашистских организаций.
Дополнительной, но немаловажной деталью, можно считать декларирование надклассового государства. Государства, где буржуй и рабочий не антагонисты, а соратники и где царит некий общественный договор. Подобная теория «социального и договорного» устройства есть как раз результат спайки капитализма с национализмом.
Как мне кажется, это основные три с половиной кита фашизма, без которых не собрать фашизм, как ты ни старайся. Остальные детали несут вспомогательные функции и используются или не используются в зависимости от условий, как-то: исторические предпосылки, экономическое состояние, геополитическая расстановка, цели вождя или коллектива вождей и т.п. То есть их применение зависит от «здесь и сейчас».
Видимо, такая «гибкость» и не дает до сих пор прийти к консенсусу, что же такое фашизм, и порождает буржуазные (иногда и околомарксистские) спекуляции, когда для доказательства того или иного «фашизма» в кучу валят все - от этатизма до террора. Но дело в том, что в ходе своего развития итальянский фашизм постоянно видоизменялся и, например, на пике своего развития не использовал такой инструмент, как террор против рабочего класса. От такой тактики практически отказался и немецкий национал-социализм, после того как разбил коммунистические организации рабочих. Террор не самоцель фашизма, а лишь средство для достижения целей движения. Без террора не происходят революции, а фашисты в Италии и Германии делали именно перевороты и ломали сопротивление.
При условии, когда фашисты приходят к власти в дезориентированном государстве, где нет сильного организованного рабочего движения, террор оказывается просто не нужным. В таком случае, уснув в нефашистской стране, можно проснуться в уже фашистской, и даже не заметить этого. Конечно, куда эффектнее и понятнее, если приход фашистов сопровождается выстрелами, переполненными застенками, расправами с коммунистами, массовым разрушением памятников и т.п. Тут даже ребёнок поймет – что-то происходит. А вот когда все делается культурно, тихой сапой, без резких телодвижений, то даже ученый муж может не сразу понять, что «начинается свастика»…
Примечания
8. Новиков Вячеслав Николаевич - юрисконсульт министерства юстиции Сибирского правительства Колчака. С 1920 года в эмиграции. Занимался популяризацией идей итальянского фашизма и германского национал-социализма среди русской белоэмиграции. Перевел на русский язык «Доктрину фашизма» Муссолини и издал ее со своими комментариями. Умер в 1966 году в США.
9. R. Palme Dutt «Fascism and Social Revolution».
10. Протофашизм – предшествующий фашизму.